Чтобы пить с ним горьковатый кофе из маленьких чашечек, можно даже с овсяным печеньем или конфеткой в блестящей фольге, а потом иногда крошки на губах остаются. Чтобы сидеть на парапете, свесив джинсовые ноги в смешных кедах и болтать о чем-нибудь важном: например, о бензиновой радуге в лужах. Чтобы позвонить вдруг через пять минут после того, как расстались, и спросить: «Ну, как ты?». И успокоиться, услышав: «В порядке». Чтобы иногда держаться за руки, потому что это очень важно: просто держаться за руки. Чтобы поправить его растрепанную прическу, как будто ты имеешь на это право и понимать: да, имеешь. Чтобы он тебе улыбался: не потому, что смешно, а потому что хочет тебе улыбаться и от этого тепло. Чтобы тебя иногда укрывали пледом: ты и сама, конечно, можешь, но ведь это совсем другое и неинтересно вовсе! Чтобы за тебя волновались, если ушла без зонтика, ведь тучи. И волноваться в ответ: ну, почему теплый свитер не надел? Чтобы когда ему больно, тебе тоже было больно, но не потому, что тебе нравится, когда больно, а потому что больно – ему. Чтобы иногда надувать губы и чувствовать себя очень обиженной, а потом помириться – и так хорошо сразу. Чтобы смеяться, глядя, как он пыхтит, третий раз пытаясь завязать этот чертов галстук. Чтобы найти какой-нибудь очень красивый и нужный гриб, а потом всем рассказать, что это вы вместе нашли и все поймут, что вы друг у друга есть. Чтобы вечером пойти гулять, пока не стемнеет, считая не спящие окна встречных домов. Чтобы смотреть на него с нежностью, когда он что-то делает по хозяйству и очень при этом старается. Чтобы он вдруг забыл купить молока, а ты даже совсем не расстроилась, да и зачем оно вам, молоко это. Чтобы грустить, когда долго не виделись, целый час, а потом увидеться и сразу все в порядке, даже прохожие какие-то красивые стали. Человеку нужен человек… А иначе, зачем это небо? И бабочки, например...

Мужчины… как понять вас можно?! Вы словно тайна всех времен… Услышать вас порою сложно, Запутавшись в цепи имён… Вы непонятны и красивы, Вы блеск в ночи, покой и страх… Вы будто горные массивы, Вкус солнца прямо на губах! Сравнений много неуместных, Порою глупых, невпопад… Но временами самых честных, Способных лишь вернуть назад… Ведь вы нежны в мечтах и ныне, Лелеете вы нас в словах… И мы как будто бы богини, Купаемся в любви дарах, Не понимая, что опасны, Что вы другие как один… Что все усилия напрасны, Когда вас приручить хотим… Но есть она, уж вы поверьте! Любовь приходит иногда, Способная сказать планете Кто вы такие, господа..

Когда Творец, наполнив чрево, В Эдеме сладко почивал, К нему явилась дева Ева, И ну устраивать скандал. Что, дескать, всё ей надоело В так называемом раю, И что для девушки – не дело Впустую тратить жизнь свою. Что ей тут скучно, одиноко. Нет ни подруг и ни друзей. А от Творца-то много ль прока? Хоть Бог, да всё ж – не пара ей. – Замолкни, чёртова зараза! Аз мужика тебе воздам, Чтобы решить проблемы разом, И назову его – Адам. Тебе он мужем станет верным, Поскольку женщин нет вокруг. Ему трепать ты будешь нервы, А мне базарить недосуг. Но за подобную услугу Я наложу один запрет – Не смей рассказывать супругу, Что первой ты пришла на свет.

Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова… Вы что, Боги, чтоб решать кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «Люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «Обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи обещание. Если произнёс «Не отпущу», то сделай всё, чтоб остаться. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?

«Мы сами создаём окружающий нас мир. Мы получаем именно то, что заслуживаем. Как же мы можем обижаться на жизнь, которую создали для себя сами? Кого винить, кого благодарить, кроме самих себя! Кто, кроме нас, может изменить её, как только пожелает»?

«Мужчина может быть абослютно некрасив, но при этом настолько необычен, настолько естественен, настолько умен, настолько интересен в разговоре, настолько уметь себя подать. Я думаю, что самые сексуальные мужчины — далеко не красавцы».

Этот мир делится на два лагеря. Первый, самый многочисленный — лагерь толпы. Люди в этом лагере находятся в постоянном ожидании. Они ждут выходных, лета, отпуска, нового прузедента, второй приход мессии. Они ждут, пока по телевизору им покажут, что надо делать, скажут, куда надо идти. И им говорят. И они это делают, а когда становится больно, ругают неудачные выходные, не теплое лето, дерьмового президента и лживого мессию. И снова ждут, следующего витка. Второй лагерь — лагерь людей, принявших ответственность за свою жизнь. Они идут путем проб и ошибок, они ганимы толпой и толпа же ими восхищается. Они исследуют этот мир и себя в нем, познают бесконечные тайны, следуя зову своего сердца. Никогда не сожалеют о прошлом и с приятным трепетом принимают будущее, используя каждый миг своей жизни для оттачивания духа. Ни один из этих лагерей не лучше и не хуже другого. И не нам судить их и оценивать. Все, что мы можем сделать — это принять выбор. Принять ту сторону, в которой наше сердце будет биться в такт с божественностью этого мира. Каждый день. О чем будешь петь ты? О том, что виноват этот мир в твоих неудачах, или о том, что вся твоя жизнь, была испытанием, вызовом судьбы, который ты принял с полной ответственностью и прожил так, как подсказывало тебе твое сердце?